Когда он понял, что отношения с Богом изменились? Бог, который должен был заботиться о существах, и мирах, занялся чем-то совсем иным. Когда они поняли это? Единственным конкретным фактом было то, что Габриэль сказал об этом первый.

[Этого не будет.]

[Ты что-то снова увидел?]

Михаэль, который так не любил предвидения Габриэля, но всё же с уверенностью верил во всё, скрестил брови, и спросил. "Пять", которые были известны как самые сильные архангелы, и ладили друг с другом, вернулись со своих заданий, и встретились.

Скорее всего, Габриэль собрал их здесь именно потому, что все они были не заняты.

Он посмотрел на одного человека.

[...Люсиэль, пожалуйста.]

[Я Люцифер. Не обращайся ко мне по имени, которое дал мне Бог.]

[Да, ты прав. Люцифер. Пожалуйста.]

[...Ууф, ты меня раздражаешь.]

На их уровне, и силе, они могли свободно рассуждать, не будучи помешанными на Боге, но если бы они были услышаны им, и Бог неправильно их понял, это было бы нехорошо. Однако всё мог поменять Люсиэль, точнее, Люцифер.

Он был самым исключительным из пяти, имел наименьшую опору на Бога, и даже исказил силу Бога своей способностью. Он мог легко создать промежуток времени, который был вне познаний Бога.

[Ладно. Теперь говори, что хотел.]

[Ууф... Я не хотел сомневаться в нём, но теперь я уверен. Я видел это.]

[Мистер Гадалка, говорите прямо.]

Уриэль, у которой даже не было малейшего намерения скрыть тот факт, что ей нравился Габриэль, ткнула его в щеку, и подтолкнула его. Михаэль, и Рафаэль почувствовали себя неловко, глядя на это. Габриэль, который имел право видеть будущее, но имел нулевые умения, и деликатность, продолжил серьёзным голосом.

[Бог смотрит на что-то еще.]

[Я смотрю на твои щеки прямо сейчас. Они выглядят так, как будто хотят быть избитыми.]

[Он ищет то, чего не существует. Он хочет стать Создателем.]

Михаэль расширил глаза, и возразил.

[Он уже Создатель.]

[Нет.]

[Это неправда.]

Люцифер, и Габриэль отрицали его слова одновременно.

[То, что он создает, искажено. Это не может стать целым, и близко к разрушению при создании.]

[Всё имеет свой конец, но он создает вещи, не рассматривая их конец, чтобы их можно было только изменить. Он не может стать Создателем.]

[Эй, вы отрицаете Бога!]

[На самом деле, я бы хотел. Однако проблема заключается в том, что он Бог, и является чрезвычайно сильным существом.]

Голос Габриэля стал еще глубже.

[Если всё пойдет так дальше, то всё будет кончено. Это будет вскоре, и точно произойдет. Все миры найдут свой конец.]

[Конкретнее?]

[Он попытается уничтожить любое живое существо, и создать его заново.]

[...]

Михаэль потерял дар речи. Он хотел отрицать слова Габриэля, но не мог сделать этого так просто, так как уже слышал нечто подобное во время беседы с Богом.

Он застонал, схватившись за лоб. Габриэль снова заговорил, увидев, что Михаэль колеблется.

[Его необходимо убить.]

[Как, как мы посмеем убить Бога? Нашего отца!]

[Люцифер, можем ли мы это сделать?]

[Мы не узнаем, пока не попробуем.]

Люцифер ответил без эмоций, и хлопнул пятью парой крыльев за спиной. Пока он размышлял, крылья мерцали белым, и черным светом. Он уже был способен легко избегать области влияния Бога.

Он думал какое-то время, пока таинственно не улыбнулся.

[Но это звучит очень интересно. Давайте сделаем это. Нет, я собираюсь сделать это. Даже если вы не согласны, я это сделаю.]

[Было бы и для нас это также весело...]

[Габриэль, я помогу тебе. Как всегда. Все остальные тоже, так?]

[Д_даже Уриэль... Тогда я думаю, у меня нет иного выбора.]

Габриэлю удалось убедить Люцифера, и Уриэль, которые собрались последовать за ним, поэтому Рафаэль, который был слаб к её улыбке, лишь кивнул. Теперь они смотрели на Михаэля.

[Михаэль, прошу тебя, помоги нам. Это будет невозможно, без твоей помощи.]

[Ребята, правда... Мы действительно...?]

[Михаэль.]

Габриэль посмотрел на него, и спросил. Глаза, которые видели нечестивое сердце Михаэля. Михаэль ненавидел эти глаза.

[Ты всё еще думаешь, что я не прав?]

[Я...нет.]

Михаэль закусил губы.

Он не думал так. Фактически, он думал, что что-то не так. Всё это время он думал об этом.

Бог, на которого он смотрел, не должен был быть таким.  Тот, кто был целым, не может быть таким.

[Но прошу вас, дайте мне подумать еще немного.]

[Делай так, как хочешь. Однако ничего не изменится. Габриэль, давай вернёмся. Я уже думаю о том, что мне необходимо для этого.]

[Не узнаешь, поскольку ты собираешься действовать так самоуверенно, Люцифер.]

[Когда я узнаю, то настанет моё время, чтобы "пойти против Небес".]

Люцифер засмеялся, и рассеял свою магию. Четыре ангела со вздохом отправились на свои места, но только Михаэль стоял на месте, и думал.

'Разве... Разве у Бога действительно есть сила, чтобы быть Создателем?'

После этого, Михаэль начал наблюдать за Богом. Он смотрел, как Бог посылал ангелов смотреть за низшими мирами, и расширять область Небес, переходя в миры, которые были готовы войти в высшую сферу.

И однажды.

[...Это неудовлетворительно.]

[Отец, что такое?]

[Мана слишком нерегулярна. У Хроник Акаши нет стандарта, и жизнь всегда несёт в себе угрозу.]

[Разве не за это, вы любите мир?]

[Да, действительно так было.]

Бог кивнул головой, прежде чем щелкнул языком.

[Кажется, есть необходимость исправить это.]

[...Я последую вашим приказам.]

[Михаэль, мой любимый сын. Вернись назад. Я вызову тебя, когда ты понадобишься.]

В этот момент Михаэль решил пойти против Небес.

Он тут же отправился к Люциферу, и Габриэлю. Люцифер засмеялся, а Габриэль встретил его с унылой улыбкой.

[Основные члены - вы, и я.]

Люцифер произнес с высокомерием.

[Я собираюсь сделать Бога неспособным контролировать вас. Его ограничение является несовершенным, а также, это лишь часть Хроник Акаши. Как только вы это узнаете, побег станет проще простого.]

[После этого?]

[Только тогда мы сможем сражаться. Даже после всего этого холодная, твёрдая правда заключается в том, что он чрезвычайно силён... поэтому, будучи самым сильным среди нас, я выйду против него.]

Пальцы Люцифера, которые указывали на себя, теперь указали на Михаэля.

[Между тем, источник силы Бога, его могущества, и хроники, должны быть украдены тобой.]

[...Я не могу так поступить.]

[Тебе просто нужно поделиться ими со всеми нами. Разделить их на пять будет возможным.]

Михаэль толкнул его, стиснув зубы.

[Что дальше...?]

[Мы должны убить его.]

Габриэль ответил.

[Всё не закончится, если мы не убьём его. Если он не умрёт, то мир снова столкнётся с той же судьбой. Мы должны положить конец всему этому.]

Его голос попал в уши Михаэля, словно гром.

[Убить Бога, и мы будем управлять всеми мирами сами.]

[Мы, управлять, всеми, мирами... правильно, точно.]

В этот момент, горячая страсть, и грязное желание расцвели в сердце Михаэля. Люцифер понял это, и засмеялся.

[Ох, Михаэль. Мне очень нравится твоё выражение лица.]

[Заткнись, Люцифер... Я просто понял, что Бог, на которого я смотрел, не существовал в реальности. Мне необходимо достичь всего своими силами.]

[Прекрасное, отличное отношение. Мне всегда нравилась в тебе эта часть.]

Но что им оставалось делать? Михаэль хотел спросить Люцифера об этом, но на это не было времени.

[... Отправляемся, все. Убивать Бога.]

Габриэль стоял впереди. Великий пророк, и жертва; человек в центре всего, несмотря на то, что он не мог возглавить никого, с точки зрения физической силы. Человек, который заставил даже надменного Люцифера слушать его.

Михаэль, однако, не колебался, и был охвачен потоком, сжимая зубы. Поскольку он понял, что ему необходимо сделать всё своими руками, он просто собирался это осуществить.

***

План преуспел только наполовину. Люцифер успешно вывел группу из сферы влияния Бога, и Михаэль успешно забрал силу Бога, разделяя её между пятью. Однако они не смогли убить Бога.

Бог сбежал в жалком состоянии, а Люцифер направился куда-то еще, смеясь. Михаэль, кто обладал самой большой частью Божьей силы среди пятерых, назвал "четырёх" оставшихся, Четыре Великих Архангела, и стал заместителем Лидера без его ведома.

Михаэль делал вид, что только Люцифер пошел против Бога, и скрывал пропажу Бога. Все четверо начали действовать так, как будто они все еще верили в Бога.

Это был конец той эпохи, когда Армия Небес была единственной высшей фракцией существ.

Поменяв своё имя на Сатану, Люцифер, в конечном счете, стал высшим существом, и создал Армию Ослепительного Света, в то время как Демоническая Армия Разрушения, группа монстров, которая была нацелена только на тотальное, и полное разрушение, также вскоре сформировалась. Сад Заката появилась скрытно.

Всё впало в хаос, и Михаэль пожалел. Затем он начал мечтать о том, чтобы стать единственным Богом. Желая стать Богом, и поставив всё на кон, он продолжил движение вперёд.

Прошли бесчисленные годы, и он стал похож на Бога. Точнее сила, которую он поглотил у Бога, изменила его изнутри.

Он управлял мирами, расширял область Небес, убивал всевозможных существ, называл их еретиками, выбирал новых ангелов, и уничтожал всё, что угрожало Небесам.

Он встретился с Ю"Иль"Ханом, и даже был унижен им, но, в конце концов, он всё же стал Богом. Настало время, когда он думал, что ему необходимо уничтожить всю ересь, и создать свой идеальный мир.

[Но как...?]

Михаэль спросил стоящего перед собой - Жадность, и в то же время Бога.

[Как ты можешь быть здесь! Как ты можешь быть здесь в данный момент?]

[Ты не заметил? Я использовал силу, которую украл у тебя.]

[Украл у меня? Но как...]

Михаэль всё понял, не договорив.

Да. Михаэль никогда не встречал существа, которое использовало бы ту же силу, что и он, прежде чем встретил Жадность. Он понял, что его сила не единственная, способность лишать других возвышается у Жадности, но всё было не совсем так.

Силы были уникальными.

Однако в "компенсацию" за приобретение Божьей силы, его собственная сила раскололась, и влилась в Бога.

[Это ограничение, которое я применил, когда принял вас в качестве своих подчиненных. Люцифер тоже пытался избежать этого, но потерпел неудачу. Михаэль, сын мой. Ты знал об этом?]

[Я... я не знал.]

[Да, ты был таким невежественным.. и остаешься им.]

Бог показал милую улыбку. Однако волшебная сила, которая давила со всех сторон на Михаэля, была вовсе не милой.

Он твёрдо проговорил. Как будто ругал своего сына, который совершил ошибку.

[Тебя надо наказать.]